1.1

- Здесь собрались лучшие из лучших! – Закричал я. – Минуточку, что делает здесь дегенерат, ковыряющийся в носу? Пацаны, сделайте ему больно. (Звуки смачных ударов). Никитос, наверное, ты перестарался, но это уже решать не нам.
Вперед вылез Стас и, закатывая глаза, принялся перечислять правил гонки:
– Не толкаться; не кусаться; не ругаться при падениях; не издавать предсмертные хрипы, если вас переедут, и даже не думайте мстить нам после смерти!…Ну, вы все поняли. Маршрут – «СМЕРТЕЛЬНАЯ ПРЯМАЯ». Сам, кстати, придумал… Если вы доедите до финиша – Вы уже Реальные скейтеры. При появлении тачек валите с трассы (водители не любят нашего брата, и весьма охотно его давят). Ставки 150 рублей. Приз – Шесть штук!!!
Толпа издала восхищенный гул, но продолжала с опаской смотреть на неровную дорогу, уходящую в неизвестность. Трасса была длиной примерно с километр, имела многочисленные выщерблины, подозрительные ямки с песком, кучу бревен и палок; в общем, все, что должна иметь уважающая себя российская дорога. Из-за серого смога я не мог разглядеть кучку девчонок на финише, с нетерпением ожидающих победителя, но твердо был уверен, что они там будут. Но еще тверже я был уверен в том, что мне надо выиграть эти деньги, иначе мы со Стасом окажемся в положении еще худшем, чем раньше. Я посмотрел на своего лучшего друга, любовно гладившего свой скейт, потом перевел взгляд на своих соперников и почувствовал, что настроение начинает улучшаться. Потому, что у меня было перед ними преимущество. Потому, что я уже добирался до конца трассы живым, хотя и неплохо помятым. Прямая по праву называлась смертельной, и в этом я имел случай убедиться, неоднократно вылетая из скейта на этот неровный асфальт, густо усеянный осколками разбитых бутылок. После получения ряда синяков мы со Стасом начали ухитряться выбирать более ровную дорогу, заодно стараясь избегать множество коварных ловушек. Две недели мы откатывали эту трассу, еще одну ходили в гипсе; теперь настал час истины. И так…
- И так…Встретимся на финише! – Проговорил я свою коронную фразу и, издав боевой клич, вскочил на «Молнию». Будучи организатором гонки, я получил почетное право начать ее первым. Остальные неуверенно переглянулись, но догонять меня почему-то не спешили. Стас, совсем забывшись, начал подмигивать всем девчонкам, тоже участвующим в заезде, из-за чего стал похож на узкоглазого китайского болванчика. Проехав еще пару метров, я снедаемый угрызениями своей эластичной совести резко затормозил и крикнул:
- Я уже начал ехать, придурки!
Все разом встрепенулись и 38 скейтеров начали энергично разгоняться, кроме Стаса, который с коварной улыбкой следил за первой и, возможно, последней ошибкой соперников в этой гонке. По Смертельной Прямой нельзя быстро ехать, (если ты, конечно, хочешь остаться в живых), по ней нельзя ехать даже медленно. Приходится тащиться просто по-черепашьи, чтобы полностью владеть управлением скейтборда и успевать замечать очередную трещину в асфальте. По понятным причинам мы не стали объяснять это новичкам и теперь те стали от этого незнания страдать. Упав, скейтеры начали издавать крики вперемешку с сочным матом, потом начинали орать еще громче, когда кто-нибудь старательно по ним проезжался, но, через некоторое время, пострадавшие начинали впадать в молчаливую задумчивость, и только отчаянно взирали на нас бешено вращающимися глазами. Сумятицу в ряды противников также вносил худощавый блондин с неплохим скейтом, ненавязчиво сталкивая с дороги конкурентов мощными пинками.
Пару раз я увернулся от упавших, догнал Стаса и улыбнулся ему:
- Разделим выигрыш пополам?
- Не дели шкуру не убитого медведя! – заявил Стас, плавно перепрыгивая через горку кирпичей. – Хоть я и… то есть мы профи, но тут собрались опасные конкуренты…
Нас прервал вопль ужаса и боли