Кряжистый мужчина жадно поглощал жаренную курицу. Узловатые пальцы и тонкие губы покрылись жирным глянцем. На прогнившей столешнице появился черный таракан, в тот же момент тяжелая ладонь резко опустилась на насекомое. Боб пробормотал невнятные ругательства, вытирая ладонь об запятнанную белую майку. Он посмотрел на плакат с обнаженной моделью эротического журнала, который выменял на несколько литров горючего, и лицо исказила глупая мечтательная улыбка. Затем перевел взгляд на треснутое зеркало: блестящая лысина, черная щетина, второй подбородок. В груди скользнуло лезвие жалости к себе и к тому, что ни одна девушка не согласится отдаться ему по собственной воле – слишком грязный, слишком отвратительный. Словно ленивая свинья, жаждущая всего, не прилагая ни единого усилия. Свобода смеялась над этим существом, она предпочитала дерзких, красивых, неудержимых. Гнев начал прикасаться к сознанию раскаленной рукой, но его прервал требовательный сигнал автомобиля. Боб вытер ладони о рваные джинсы и вышел на улицу.
В призрачных волнах марева виднелась женская фигура, облаченная в молочное крепдешиновое платье с высоким разрезом до бедер. Девушка опустила темные очки и вопросительно взглянула на Боба. Ожидая, пока неповоротливый толстяк подойдет, Амелия присела на капот. Дыхание мужчины участилось, когда взгляд скользнул по обнаженной ноге, по пышной груди, на которой не было бюстгальтера. Горячий поток крови ощутимо устремился вниз живота.
- Чего угодно, мэм? – Задыхаясь, пролепетал Боб.
- Полный бак, пожалуйста… - ответила красноволосая нимфа подобострастным голосом.
Боб нервно сглотнул, замешкался, заикаясь двинулся к колонке. Карие глаза грязного толстяка уже отражали картину ярого секса с незнакомкой. Амелия усмехнулась, когда мужчина повернулся спиной. Она чувствовала его вожделение, почти физически. Внезапный порыв ветра встрепал волосы девушки и принес тошнотворный запах жареного мяса и пота со стороны Боба.
- Простите… можно узнать ваше имя? – Продолжила Амелия прежним вызывающим тоном.
- Боб. Боб Мичел, мэм, - машинально ответил мужчина.
- Боб, - протянула она. – Скажи тебе нравится твоя работа?
- Да, мэм.
- Скажи, Боб, у тебя когда-нибудь была девушка?
- Нет… нет, мэм, - ответил толстяк, смущенно потупив взгляд.
- Боб… - начала красноволосая нимфа, обойдя машину, остановившись на противоположенной стороне от кряжистого мужчины. – Я тебе нравлюсь?
Амелия эффектно подняла обнаженную ногу и опустила ее на заднее сиденье кадиллака. Боб заметил, что на незнакомке отсутствует нижнее белье. Сердце рьяно забилось в груди, в горле пересохло, воздуха стало критически не хватать. Эрекция стала почти болезненной. Девушка провела ладонью по гладкой коже от кончиков пальцев до бедра, затем поднялась выше и медленно опустила ткань, оголяя мягкую грудь.
Переполненный бензином бак, начал выливать излишки горючего на землю, но Боб этого не замечал. Сейчас вожделение стало смыслом его жизни, единственной целью и желанием.
Мужчина уже представлял как впивается губами в ее грудь, обхватывает грязными ладонями округлые ягодицы и наконец входит в ее лоно, а затем взрывается мгновенным оргазмом, наполняя незнакомку вязким нектаром. После, она припадает губами к озябшему эпатажнику и, смотря в глаза Боба, стремительными движениями головой вливает в него «второе дыхание».
Внезапные толчки внизу живота вырвали толстяка из мира фантазий. Он почувствовал как горячая сперма выплескивалась из него раз за разом. Боб оперся на багажник, ожидая пока кураж ослабит свою хватку. Когда перед глазами потухли красные искры, а сознание вновь восстановило связь с реальностью, мужчина увидел темное дуло пистолета в руках красноволосой нимфы. Восходящее солнце осветило ее силуэт, сделав похожей на ангела. Сексуального ангела с оружием в руках. Если бы и хотелось умереть, то только рук этого небесного создания.
Черные зрачки Амелии расширились. Вдох… удар сердца… звонкий выстрел. Испуганная дворняжка затявкала, вжимаясь в стену дома. Боб посмотрел на окровавленные ладони, на багровое пятно в области паха. В этот момент его пронзила тупое тернистое копье боли. Он открыл рот, чтобы закричать, но Амеиля уже стояла за спиной, и одним движением холодной стали по толстому горлу, заставила несчастного захлебываться собственной кровью.
Перед неизбежной смертью, невыносимой агонией, прошлая жизнь, казалась мужчине весьма сносной и даже привлекательной.
- Грязная, ленивая свинья… настолько отвратительная, что даже кисть смерти не смогла тебя украсить, - шептала девушка, бездумно рисуя скальпелем по мертвому телу. – Если верить в одно, то ты непременно станешь свиньей, если в другое, то за твое воздержание и жизненные укоры ты попадешь в рай. Третье… ты будешь никем и имя тебе – ничто.
Она закрыла крышку бензобака, села в «кадиллак» и, повернув ключ зажигания, оставила взвесь пыли. Окружающая местность, словно кипела в призрачном океане марева. Однообразность дороги утомляла. Подъезжая к границе, Амелия увидела вдали темную фигуру на обочине: подросток шел по раскаленной земле, пиная мелкие камни под ногами; правая рука опущена в карман, левая вытянута с немым позывом остановить приближающейся автомобиль. Девушка надменно фыркнула, но внутри почувствовала блажное желание остановиться. «Жалкий малец, что с него можно взять?» - подумала она, не замечая как снижает скорость и буравит взглядом юного незнакомца. – «Слишком… слишком юн, неопытен, беззаботен и…». Амелия выругалась и ударила руками по рулю.
Подросток опустил поднятую руку в карман мешковатых штанов цвета хаки. «Кадиллак» остановился напротив него.
- Садись… - Выдавила красноволосая нимфа.
Парень криво улыбнулся и, перескочив через дверь, приземлился на сиденье. Сделал он это с несвойственной для человека легкостью и грацией. Девушка сильнее нахмурилась. Чем чертов мальчишка ее так задел? Внешностью юнец не выделялся: на вид лет семнадцать, острый подбородок, короткие взлохмаченные волосы и… и насыщенно-нефритовые глаза, зрачок которых обведен золотистым венцом.
С трудом оторвав взгляд, Амелия вдавила педаль газа, с надеждой, что ветер и скорость отрезвят ее. Но ни размывающийся пейзаж, ни брызги горячего воздуха не заставляли биться сердце так, как оно билось при виде его глаз. Девушка снова выругалась про себя и, словно в ответ на ее мысли, подросток произнес:
- Не кори себя. Ты не одна попадаешься на это, но я впервые вижу, чтобы с этим так боролись, - он ухмыльнулся, сверкнув идеально белыми зубами.
- Ты о чем, малыш? – Спросила Амелия, стараясь вложить в голос как можно больше уверенности.
Парень повернул голову и посмотрел на девушку. Словно прикосновения влажного льда, взгляд попутчика блуждал по ее телу, вызывая холодную дрожь.
- Я о том, что не нужно сопротивляться естественным желаниям.
Хотелось, чтобы он говорил. Неважно что, лишь бы не прекращал. Но спесивая сторона сознания отчаянно сопротивлялась натиску его привлекательности, молодости, невинности, странному пьянящему аромату ванили, миндаля, ветивера и чего-то едкого… но страстно притягательного.
В следующий момент раздался хлопок и из-под капота повалили белесые струи дыма. Машина медленно остановилась. Амелия была все еще отдалена от реальности в мире своих ощущений. Она не заметила, как пальцы маленького падонка начали играть с ее волосами, как ладонь опустилась на бедро, требовательно раздвигая ноги. Прикосновение губ окончательно оборвали путы, которые связывали разум с настоящим миром.
Девушку разбудила холодная пустынная ночь. Мириады звезд давали фантазии плодородную почву для создания немыслимых гротескных узоров. Юнец сидел на краю капота, мечтательно смотря на небо. Он резко повернулся, заставив Амелию вжаться в сиденье, когда она увидела его глаза, брезжащие бледно-зеленым.
- Не бойся, незнакомка. Я не причиню тебе вреда, - его баритон звучал неестественно и слишком нечеловечно. Голос мгновенно отрезвил испуганную девушку.
- Кто ты? – пробормотала она.
- Взгляни… - указал он на небо.
Амелия подняла голову и увидела, как звездная россыпь начала мерцать радужными цветами. Некоторые светились ярче, некоторые лишь тускло лоснились. Затем парень щелкнул пальцами, заставив пестрые огни хаотично скользить по ночному небосводу.
Черные зрачки красноволосой нимфы расширились от яркого зрелища. Все тело охватила необыкновенная феерия призрачного восхищения. В душе, словно произошло столкновение анарет .
Парень улыбался, смотря на лицо дерзкой девушки. Ее мысли, чувства странным образом питали его, наполняли жизнью. Земное существо прекрасно, когда оно прикасается к вечности, но в то же время ставится самым отвратительным выродком, если обладает властью повелевать ею. Он знал, что в этот момент жизнь девушки меняется. Теперь она никогда не будет воспринимать прежний мир в таких красках, в которых воспринимала его раньше, теперь она тленный раб бесконечности.
Амелия с трудом отвела взгляд и посмотрела на юного незнакомца. В этот момент она поняла, что не сидит в автомобиле, а стоит, держа его за руку. Окрест лежала все та же пустыня, застланная мрачным покрывалом ночи. Подросток обнял ее и провел пальцами вдоль позвоночника. Эми прогнулась с кошачьей грацией и издала непроизвольный стон, в аккомпанемент которому с неба посыпались крупные хлопья снега. Каждая крупа фосфоресцировала жемчужным сиянием, делая снежный дождь схожим с мириадами белых светлячков, безмятежно падающих на землю. Девушка забыла свое прошлое, не думала о будущем и отстранилась от настоящего. Она почти не дышала, не двигалась – слишком боялась спугнуть происходящее видение.
- Этого не случится, пока ты сама этого не пожелаешь, - ответил на внутреннюю тревогу незнакомец.
Девушка сомкнула руки за его шеей и мягко поцеловала. В этот момент Эми почувствовала себя каждой снежинкой, что падает с неба; каждой звездой, отчаянно брезжащей, чтобы ее заметили; каждой частицей, что наполняет бесконечность.
Отстранившись, девушка ощутила прохладные брызги влажного ветра. Небо окрасилось пумпурым, фосфоресцирующий снегопад прекратился. В воздухе витал сладкий аромат ванили. Амелия сжала пальцы на шее подростка, когда увидела под ногами темную водную гладь, под которой находился полыхающий шар, похожий на солнце.
- Юная нарцисса… - произнес незнакомец, убирая алую прядь за ухо девушки. – Душа необычайно красива, пока находится в забвении земного пребывания. Такая же невинная и беззащитная, как новорожденный ребенок, не знающий окружающего мира. Каждая прекрасна, словно алциона . Ты хочешь остаться, но еще не готова сбросить путы прошлой жизни. Мы еще встретимся, и будем видеться вечно.
После его слов тело начало наполняться обременительной тяжестью и неутолимыми желаниями. Стало темно. Через несколько мгновений губы обжег чей-то поцелуй. Кожу облизнули горячие языки пустынного ветра, прежний мир вновь сжал душу крепкой дланью. Амелия резко отстранилась и увидела знакомого юнца, нагло ухмыляющегося.
- Вот, что бывает, когда тебя целует вечность. Не спутай его теперь со своими низменными возможностями и желаниями, нарцисса… - Произнес он. Затем выпрыгнул из «кадиллака» и вновь побрел вдоль обочины, вытянув руку с поднятым большим пальцем.